Поводом для интервью послужил разговор, услышанный в автобусе. Пассажир преклонных лет, адресуясь к знакомому, спросил: "А чем "Измеритель" занимается?" Тот ничего не смог ответить. Сказал только, что давно поменял место работы. "А вопрос-то не праздный, – подумалось мне тогда. – Всему городу будет интересно узнать, как выживает предприятие, на котором в советские годы работало 9 тысяч человек". Я позвонил главному конструктору завода Александру Клюеву, и он согласился ответить на вопросы редакции.
– Александр Илларионович, в Новополоцке ощущается определенный дефицит информированности о вашем предприятии. Есть люди, которые на полном серьезе думают, что "Измеритель", как это было на переломе 80-90-х годов, все еще занимается лентопротяжными механизмами.
– Дела давно минувших дней... Это был первый опыт конверсии. Даже не конверсии, а поворота к ширпотребу. В советские годы всего не хватало. Предприятия получали директивно спущенные задания по выпуску товаров массового спроса. У нас под это дело был построен корпус ТНП. Однако начинанию был уготован короткий век. Аппаратура магнитной записи умерла быстрее, чем можно было предполагать. Когда открыли рынки, по нашей продукции ударили импортные аналоги. Из того же Китая, к примеру. Начатое конкурентами довершила "цифра". Хотя вспомнить о былом приятно. Лентопротяжка ведь это основа. Оснастил ее усилителем – вот тебе магнитофон "Карат" или какая-то другая марка. Это было серийное изделие. Мы его и сами использовали, и партнерам поставляли. Среди получателей были Харьковский, Ижевский, Муромский радиозаводы.
– Чем "Измеритель" занимается теперь?
– Портфель заказов у нас разновекторный. Сотрудничаем с тракторостроителями. Изготовили для них комплекс, который способен автоматически регулировать глубину пахоты. Слой гумуса в Беларуси не то что в черноземной зоне – тонкий, уязвимый, с ним нужно бережно обращаться. С другой стороны, вспашка должна быть однородной, без проплешин. Качество процесса тут напрямую связано с урожаем и сохранением плодородия земли. Есть и серьезный резерв экономии. Оптимизация работы навесных орудий позволяет сократить расход горючего на 5–10 процентов. В разрезе страны это очень серьезные средства.
– А импортные аналоги вам дорогу не переходят?
– Наоборот, это "Измеритель" потеснил немецких производителей на белорусском рынке. Изделие разработано в рамках Государственной программы импортозамещения. По нашим прикидкам, экономия валютных средств составит за два года около 1,5 млн. долларов. Или такой пример совместной работы с МТЗ. Раньше он получал преобразователи напряжения из России. Мы сделали не хуже. Причем наш преобразователь имеет те же габариты и другие конструктивные характеристики. То есть решена проблема сборочной и ремонтной совместимости. Это большой плюс с точки зрения производства техники и ее сервисного обслуживания. Опять же страна будет экономить валюту. В нынешнем году в объеме 600–700 тысяч долларов. В следующем году сумма перешагнет миллион.
Есть и другие изделия, адресованные отечественным машиностроителям. Например, возрастающим спросом пользуются электронные системы управления подачей топлива для автомобилей и тракторов с двигателями стандарта Евро-3 и выше. В перечне компонентов таких систем есть так называемая электронная педаль. Сейчас импорт этих изделий оценивается в сотни тысяч долларов. Через год счет пойдет на миллионы. Они нужны и МАЗу, и тракторному заводу. Оценив возможности ниши, мы подумали, а почему бы нам ее не занять. Работы по разработке компонентов были начаты в 2008 году. Освоение производства планируется в конце текущего года. А уже в 2011 году сумма от реализации новинки может превысить 3 миллиарда рублей.
– Александр Илларионович, сфера ЖКХ таит огромные резервы экономии. С коммунальниками вы не сотрудничаете?
– И с ними работаем. Наши системы автоматического регулирования подачи воды в домах повышенной этажности как раз и помогают решить эту задачу. Экономия электроэнергии может достигать 40 процентов. Добавлю, что эта разработка – наш приоритет. Завод первым в Беларуси сделал преобразователь частоты для управления асинхронными двигателями на современной элементной базе. Случилось это в году, наверное, 96-м. Направление сохранилось по сей день. Хотя зарубежные производители в последние годы нас крепко теснят. Берут наворотами, сервисными опциями, которые для упомянутой задачи принципиального значения не имеют. Наши изделия дают сопоставимый эффект, а стоят дешевле.
– А космическая тематика сохранилась в портфеле заказов?
– Да, хотя она не играет той заглавной роли, которую вы, видимо, подразумеваете, задавая этот вопрос. Есть, допустим, у нас такое любопытное специзделие, называется "Спутник". Это разработка середины 70-х годов. Казалось бы, антиквариат. Но российским партнерам он нужен по сей день. И, видимо, будет востребован до тех пор, пока космические программы РФ предполагают использование известной ракеты-носителя.
– Понятно. Родством с искусственными спутниками Земли вы гордитесь, это романтическая сторона профессии. Но кормят вас – и чем дальше, тем больше – вещи прозаические. Таксометры, которые любой из наших читателей может увидеть в салоне автомобиля. Или кассовый аппарат, без которого сегодня даже "челноки" не торгуют... Я ничего не перепутал?
– Есть и такое направление. Миниатюрный кассовый аппарат для магазинов тоже наш приоритет. "Измеритель" первым в Беларуси освоил эту нишу. Когда конкуренты нас потеснили, мы отошли на заранее подготовленные позиции. Стали выпускать кассовые аппараты для транспорта. Через руки заводских разработчиков прошло несколько модификаций этого изделия... Вообще говоря, жизнь – борьба. В нашей отрасли продукция, которой 5–7 лет, долгожительница. И хотел бы выпускать ее до бесконечности – конкуренты не позволят. Система управления навесными орудиями, с которой мы начали разговор, в этом смысле большая удача. Ничего подобного не делают ни у нас в Беларуси, ни в соседней России. Пока, во всяком случае. Что касается других изделий, то практически над каждым висит домоклов меч. Даже модернизация однажды найденного и запущенного в производство ничего не гарантирует. Наряду с этим приходится настойчиво искать новые ниши, расширять географию партнерства.
Ладно бы воевали за место под солнцем с чужими людьми. Так иной раз соседу приходится наступать на любимую мозоль. Классика жанра – щитки приборов для автопромышленности. И Новополоцк их делает, и Витебск. Между заводами-конкурентами 100 километров. Госплан в советские годы такого не допустил бы. Открытый рынок функционирует по другим законам: выживает сильнейший.
– Он же – самый расторопный?
– Именно так! В структуре нашего производства 42 процента новых изделий. А новым по определению называется продукт, которому не более трех лет с момента постановки на производство. Это очень высокий показатель. Для сравнения скажу, что в Минпроме есть заводы, где новизна номенклатуры оценивается в один-два процента. У нас 42. Что называется, почувствуйте разницу!
– Приходилось читать в прежние годы, что среди ваших заказчиков есть мебельные фабрики. Этот производственный вектор сохранился?
– Да, Минск, Бобруйск, Пинск, российская Электросталь... Для мебельщиков этих городов мы производим значительный ряд механизмов трансформации мебели и фурнитуры. Дело трудоемкое, затратное по металлу. Менее выгодное по деньгам в сравнении с электронными приборами. Но спрос есть – делаем. Курочка по зернышку клюет. Приходится перестраиваться не только по отношению к прежнему производственному укладу, когда заводу был гарантирован государственный заказ. Те времена прошли, ностальгировать по ним бессмысленно... Ломка инертной психологии не менее насущная задача. Сегодня и думать надо быстрее, и действовать гибче, чем это позволяла старая хозяйственная парадигма. Рынок – экзаменатор строгий.
Владимир ФАКЕЕВ.
Фото Игоря Супроненка.
Источник: Новая газета, 19 мая 2009 года №38 (1914).
